Драконья кровь превращается в ртуть. Это закон природы.
HgS + Fe = Hg– + FeS,
4HgS + 4CaO = 4Hg– + 3CaS + CaSO4.
Когда я просыпаюсь, этот мир присваивает себе меня грубо, насильно. Мне не хватает воздуха, сердце с трудом справляется с неоправданно высоким ритмом, а по спине вдоль позвоночника пробегает голодный огонь. Постепенно жар стихает, я выдыхаю и снова глотаю воздух, расплетаю руки и выпускаю из них подушку. Опускаю босые ступни на шершавый ковер и иду ставить чайник. Кот неизменно следует за мной. Он всё знает, поэтому трется о мои ноги шерстяным боком, урчит куда-то мне в ногу. Я глажу его по спине, чешу за ухом. Улыбаюсь легонько и высыпаю в чашку полторы ложки растворимого кофе.
Драконы носят в себе горячее пламя и иногда выдыхают горький ароматный дым с едва уловимым вишневым запахом. Они никогда не извергают пламя, так как в процессе эволюции этот защитный механизм атрофировался и стал не актуальным. Но если положить ладонь на гладкую драконью чешую, можно почувствовать идущее изнутри тепло.
C6H12O6 +6О2=6СО2 + 6Н2О
Я люблю сладкое. Ломаю бледными пальцами белый шоколад, рассеянно смотрю на толстую книгу перед собой. С влажных волос еще стекают крупные капли холодной воды, но я не обращаю на них ни малейшего внимания. Я раскрываю книгу и пытаюсь углубиться в чтение, но буквы прыгают, текст не складывается ни в предложения, ни в череду образов, ни в связную картинку. Промучавшись несколько минут, я делаю первый глоток, обжигаюсь кофе, морщусь, выливаю его в раковину и иду рисовать на стенах.
Драконы- вымирающий вид. В настоящий момент их практически невозможно встретить в дикой природе. Большая часть их них рождены, воспитаны и приучены жить в неволе. Привязываются к одному человеку, хорошо поддаются дрессировке. При правильном обращении совершенно безопасны для человека.
NH2–Tyr–Gly–Gly–Phe–Met–Thr–Ser–Glu–Lys–Ser–Gln–Thr–Pro–Leu–Val–Thr–Leu–Phe–Lys–Asn–Ala–Ile–Ile–Lys–Asn–Ala–His–Lys–Lys–Gly–Gln–COOH
b-эндорфин
Я сижу в кресле, подтянув колени к груди и с силой, до крови прокусывая губу. Кот укоризненно смотрит на меня, негромко разворачивается и уходит, ему не нравится запах жженой серы и вишневых листьев. Я запрокидываю голову и с легким прищуром смотрю на облака, нарисованные облака с редкими пятнами звезд, пытаюсь сложить их в знакомые созвездия, но у меня опять это не получается. Компас, как и последние две недели, сходит с ума, указывая то в одну сторону, то в другую, но это уже не имеет значения. Не могу найти себе места, встаю, потягиваюсь всем закованным в легкую чешую телом, раскрываю бесполезные крылья, складываю их обратно. Сегодня вечером солнце зайдет снова, я знаю это точно, и тени становятся длиннее.