Кажется, она вчера говорила что-то такое. Про болезненное ощущение красоты.
to R.
to G.
читать?Был теплый майский полдень, и солнечный свет лился на землю янтарным липовым медом, вбирая в себя пряный запах цветущих трав. На ярко-голубом небе лениво плыли пушистые белые облака, отбрасывая на землю причудливые неровные тени, и казалось, будто кто-то остановил стрелки часов – и само время из-за этого остановилось, подчиняясь полуденному зною.
Они встретились на самой границе леса, там, где густая дубовая чаща внезапно обрывается, чтобы встретиться в равном противостоянии с бескрайней степью, которая была чем-то похожа на беспокойное золотистое море. Девушка нерешительно вышла из влажной прохлады гостеприимного леса навстречу беспощадной жаре и бесконечной свободе, позволяя хмельному ветру играть с легким подолом ее белоснежного платья и трепать длинные волосы цвета спелой пшеницы. Ее удивительные зеленые глаза, казалось, навсегда вобрали в себя покой лесных озер и звонкое журчанье ручьев, многоголосые птичьи трели и зелень первых весенних листьев, босые ноги ступали мягко и бесшумно, словно боясь потревожить тонкие стебли и нежные соцветья. Ее левое запястье обнимал тонкий золотистый браслет, заостренные к верхнему краю и слегка вытянутые уши украшали маленькие аккуратные сережки, блестящие на солнце, как маленькие ручные звезды – но все же менее яркие, чем пленяющие своей глубиной и цветом глаза.
Эльфийка замерла на мгновение, рассматривая его стройную, гибкую фигуру, привыкая к новому, необычному и даже непривычному для глаз облику.
Дракон стоял в десяти метрах от нее, от волнения возбужденно выгнув спину и изогнув длинный хвост со смешной кисточкой на конце вопросительным знаком, крепко прижимая огромные оперенные крылья к крутому чешуйчатому боку и встревожено вглядываясь в лицо своей давней знакомой. Его светло-коричневая чешуя блестела на солнце и приобретала теплый янтарный оттенок – такой бывает, если смотреть на светило сквозь прозрачный стакан с некрепким чаем, а на самом дне его удивительных глаз цвета начищенной меди с вертикальным зрачком по-прежнему плескались легкий страх, отчаянная смелость и наивная вера в почти забытые сказки. Он был похож на натянутую стрелу, с которой вот-вот должны слететь первые ноты, или тетиву, с которой уже готова сорваться стрела – по-прежнему смешной и нелепый, совершенно другой – и в то же время слишком знакомый.
- Привет?
Ее голос был похож на звон серебряных колокольцев и на прохладный вечер после сложного рабочего дня, в нем не было страха – так и должно было быть.
- Да осветят звезды твой путь,- в голосе дракона напоминал одновременно бархатистый голос человека и приглушенное рычание тигра, и это тоже было правильно. Поздоровавшись, он неуверенно сделал несколько шагов навстречу и замер, не зная, что сказать.
- Я знал, что мы обязательно встретимся. Я ждал этого.
Эльфийка легкой походкой подошла к нему, едва касаясь земли, и осторожно коснулась ладонью его щеки, рассматривая короткие ветвистые рога и длинные вибрисы, торчащие во все стороны. Дракон довольно зажмурился и мурлыкнул:
- Ты по-прежнему пахнешь травами и кофе, а еще – росой и обрывками нерассказанных историй.
- Ты тоже совершенно не изменился.
Дракон фыркнул, открыл глаза и насмешливо посмотрел на свою собеседницу, чуть расправив крылья, видимо, расслабившись и убедившись, что его узнали.
Увидев его острые длинные клыки, эльфийка несколько отстранилась от широкой пасти и постучала костяшками пальцев по бронированной шее.
- Зачем ты себе отрастил такие знатные зубки?
- А зачем тебе такие длинные уши?
- Неужели здесь есть, кого опасаться? Так боишься старых друзей вроде меня?
- Уверен, у тебя есть ручной единорог, я прав?
- Не увиливай от ответа!
- Ладно, ты права, он не ручной, просто знакомый… Потому что ручных единорогов не бывает.
- Ты – большой блестящий пылесборник.
- Хорошо, а ты зато живешь на дереве, как белка.
- А вот и неправда!
- Может, перестанем спорить и выпьем чаю?- дракон легонько боднул ее в плечо, улыбаясь во всю свою зубастую пасть и маша хвостом со стороны в сторону, видимо, проявляя таким образом свою радость и хорошее настроение.
Эльфийка вздохнула и провела пальцами по костяному гребню на драконьей шее, словно не до конца веря в реальность происходящего: все-таки перед ней стояло вымышленное и никогда в природе вроде бы не существовавшее существо, тем более, это существо она очень хорошо знала там, в другой реальности.
- Сколько времени прошло.
Ее собеседник неловко поднял голову и тут же склонил набок, как любопытная птица, а потом вдруг внезапно предложил:
- Давай полетаем?
Эльфийка коснулась его предплечья, там, где крыло крепилось к туловищу, и жесткие перья плавно переходили в чешую – и тут же одернула пальцы, боясь причинить боль.
- Откуда у тебя эти шрамы?
Следы заживших ран, похожие то ли на царапины, то ли на укусы, не сразу бросались в глаза, но теперь, вблизи, их сложно было не заметить.
- Пустяки. Я их заработал, когда еще мы были людьми.
В его голове прозвучала какая-то странная, непонятная тоска – дракон не хотел говорить, что это следы, оставленные чужим недоверием, обидами, ложью, самыми простыми и обычными вещами, которые каждый день присутствуют в человеческой жизни, становясь почти привычным переживанием и чувством. Он не хотел бы, чтобы она узнала. Потому что сейчас это уже не имело никакого значения.
Она только тихо вздохнула и тут же улыбнулась:
- А можно?
- Конечно… Только держись крепче,- предупредил дракон и, осторожно подняв девушку за шкирку, как котенка, посадил ее на свою спину. Потом он резко расправил крылья, припал к земле и оттолкнулся всеми четырьмя лапами – резкий взмах – и вот уже земля находится далеко внизу, а от головокружительной близости неба и стремительности свободного полета кружится голова и хочется смеяться и петь, и главное – никогда не останавливаться и не касаться ногами земли. Это было чудесно – далеко внизу раскинулись леса и поля, кое-где виднелись одинокие дома или даже целые города с остроконечными черепичными крышами, вились голубыми лентами реки, причудливыми пятнами виднелись озера и водохранилища. Изредка встречались ветряки и ветряные мельницы, чьи огромные лопасти медленно вращал северно-восточный ветер, иногда блестели нити рельс и проводов. Девушка, охватив руками шею своего чудаковатого друга, смотрела, как его крылья касаются облаков, оставляя на них след, как на поверхности воды, как далеко на юге поднимается дым, а на севере собираются дождевые тучи. Они молчали – говорить было незачем, слишком сильно это мгновение было похоже на стихи и на длинные рассказы за чашкой чая, и иногда… Хотя эльфийка очень любила свой уютный дом на залитой солнцем опушке, где весной было много подснежников и одуванчиков, а летом летали светлячки и легкомысленно садились на цвета, как маленькие и совсем не обжигающие ладони звезды, где зимой часто шел снег, а весной пахло жизнью и надеждой, пусть она искренне считала, что ничего лучше быть не может… Иногда она на одно короткое, мимолетное мгновение думала, что хотела бы хотя бы один короткий миг быть драконом.
to G.
читать?Был теплый майский полдень, и солнечный свет лился на землю янтарным липовым медом, вбирая в себя пряный запах цветущих трав. На ярко-голубом небе лениво плыли пушистые белые облака, отбрасывая на землю причудливые неровные тени, и казалось, будто кто-то остановил стрелки часов – и само время из-за этого остановилось, подчиняясь полуденному зною.
Они встретились на самой границе леса, там, где густая дубовая чаща внезапно обрывается, чтобы встретиться в равном противостоянии с бескрайней степью, которая была чем-то похожа на беспокойное золотистое море. Девушка нерешительно вышла из влажной прохлады гостеприимного леса навстречу беспощадной жаре и бесконечной свободе, позволяя хмельному ветру играть с легким подолом ее белоснежного платья и трепать длинные волосы цвета спелой пшеницы. Ее удивительные зеленые глаза, казалось, навсегда вобрали в себя покой лесных озер и звонкое журчанье ручьев, многоголосые птичьи трели и зелень первых весенних листьев, босые ноги ступали мягко и бесшумно, словно боясь потревожить тонкие стебли и нежные соцветья. Ее левое запястье обнимал тонкий золотистый браслет, заостренные к верхнему краю и слегка вытянутые уши украшали маленькие аккуратные сережки, блестящие на солнце, как маленькие ручные звезды – но все же менее яркие, чем пленяющие своей глубиной и цветом глаза.
Эльфийка замерла на мгновение, рассматривая его стройную, гибкую фигуру, привыкая к новому, необычному и даже непривычному для глаз облику.
Дракон стоял в десяти метрах от нее, от волнения возбужденно выгнув спину и изогнув длинный хвост со смешной кисточкой на конце вопросительным знаком, крепко прижимая огромные оперенные крылья к крутому чешуйчатому боку и встревожено вглядываясь в лицо своей давней знакомой. Его светло-коричневая чешуя блестела на солнце и приобретала теплый янтарный оттенок – такой бывает, если смотреть на светило сквозь прозрачный стакан с некрепким чаем, а на самом дне его удивительных глаз цвета начищенной меди с вертикальным зрачком по-прежнему плескались легкий страх, отчаянная смелость и наивная вера в почти забытые сказки. Он был похож на натянутую стрелу, с которой вот-вот должны слететь первые ноты, или тетиву, с которой уже готова сорваться стрела – по-прежнему смешной и нелепый, совершенно другой – и в то же время слишком знакомый.
- Привет?
Ее голос был похож на звон серебряных колокольцев и на прохладный вечер после сложного рабочего дня, в нем не было страха – так и должно было быть.
- Да осветят звезды твой путь,- в голосе дракона напоминал одновременно бархатистый голос человека и приглушенное рычание тигра, и это тоже было правильно. Поздоровавшись, он неуверенно сделал несколько шагов навстречу и замер, не зная, что сказать.
- Я знал, что мы обязательно встретимся. Я ждал этого.
Эльфийка легкой походкой подошла к нему, едва касаясь земли, и осторожно коснулась ладонью его щеки, рассматривая короткие ветвистые рога и длинные вибрисы, торчащие во все стороны. Дракон довольно зажмурился и мурлыкнул:
- Ты по-прежнему пахнешь травами и кофе, а еще – росой и обрывками нерассказанных историй.
- Ты тоже совершенно не изменился.
Дракон фыркнул, открыл глаза и насмешливо посмотрел на свою собеседницу, чуть расправив крылья, видимо, расслабившись и убедившись, что его узнали.
Увидев его острые длинные клыки, эльфийка несколько отстранилась от широкой пасти и постучала костяшками пальцев по бронированной шее.
- Зачем ты себе отрастил такие знатные зубки?
- А зачем тебе такие длинные уши?
- Неужели здесь есть, кого опасаться? Так боишься старых друзей вроде меня?
- Уверен, у тебя есть ручной единорог, я прав?
- Не увиливай от ответа!
- Ладно, ты права, он не ручной, просто знакомый… Потому что ручных единорогов не бывает.
- Ты – большой блестящий пылесборник.
- Хорошо, а ты зато живешь на дереве, как белка.
- А вот и неправда!
- Может, перестанем спорить и выпьем чаю?- дракон легонько боднул ее в плечо, улыбаясь во всю свою зубастую пасть и маша хвостом со стороны в сторону, видимо, проявляя таким образом свою радость и хорошее настроение.
Эльфийка вздохнула и провела пальцами по костяному гребню на драконьей шее, словно не до конца веря в реальность происходящего: все-таки перед ней стояло вымышленное и никогда в природе вроде бы не существовавшее существо, тем более, это существо она очень хорошо знала там, в другой реальности.
- Сколько времени прошло.
Ее собеседник неловко поднял голову и тут же склонил набок, как любопытная птица, а потом вдруг внезапно предложил:
- Давай полетаем?
Эльфийка коснулась его предплечья, там, где крыло крепилось к туловищу, и жесткие перья плавно переходили в чешую – и тут же одернула пальцы, боясь причинить боль.
- Откуда у тебя эти шрамы?
Следы заживших ран, похожие то ли на царапины, то ли на укусы, не сразу бросались в глаза, но теперь, вблизи, их сложно было не заметить.
- Пустяки. Я их заработал, когда еще мы были людьми.
В его голове прозвучала какая-то странная, непонятная тоска – дракон не хотел говорить, что это следы, оставленные чужим недоверием, обидами, ложью, самыми простыми и обычными вещами, которые каждый день присутствуют в человеческой жизни, становясь почти привычным переживанием и чувством. Он не хотел бы, чтобы она узнала. Потому что сейчас это уже не имело никакого значения.
Она только тихо вздохнула и тут же улыбнулась:
- А можно?
- Конечно… Только держись крепче,- предупредил дракон и, осторожно подняв девушку за шкирку, как котенка, посадил ее на свою спину. Потом он резко расправил крылья, припал к земле и оттолкнулся всеми четырьмя лапами – резкий взмах – и вот уже земля находится далеко внизу, а от головокружительной близости неба и стремительности свободного полета кружится голова и хочется смеяться и петь, и главное – никогда не останавливаться и не касаться ногами земли. Это было чудесно – далеко внизу раскинулись леса и поля, кое-где виднелись одинокие дома или даже целые города с остроконечными черепичными крышами, вились голубыми лентами реки, причудливыми пятнами виднелись озера и водохранилища. Изредка встречались ветряки и ветряные мельницы, чьи огромные лопасти медленно вращал северно-восточный ветер, иногда блестели нити рельс и проводов. Девушка, охватив руками шею своего чудаковатого друга, смотрела, как его крылья касаются облаков, оставляя на них след, как на поверхности воды, как далеко на юге поднимается дым, а на севере собираются дождевые тучи. Они молчали – говорить было незачем, слишком сильно это мгновение было похоже на стихи и на длинные рассказы за чашкой чая, и иногда… Хотя эльфийка очень любила свой уютный дом на залитой солнцем опушке, где весной было много подснежников и одуванчиков, а летом летали светлячки и легкомысленно садились на цвета, как маленькие и совсем не обжигающие ладони звезды, где зимой часто шел снег, а весной пахло жизнью и надеждой, пусть она искренне считала, что ничего лучше быть не может… Иногда она на одно короткое, мимолетное мгновение думала, что хотела бы хотя бы один короткий миг быть драконом.
@темы: сказки