По гребню каменного моста, переброшенного через широкую спокойную реку, медленно брел белоснежный конь, похожий на чей-то сбежавший сон или на волшебное видение, которое вот-вот растает в клубах плотного тумана. Глухое цоканье копыт быстро замирало в тяжелом влажном воздухе, пахнущем осенью и сыростью, а нечеткая тень боязливо жалась к погасшим фонарям, словно прося у них поддержки и защиты. Всадник, с ног до головы закутанный в длинный дорожный плащ, впрочем, не спешил миновать небезопасную в эту пору года реку и оказаться наконец в черте города, который обещал какое-никакое, а жилье, более-менее надежный кров и горячую еду, о вкусовых качествах которой, впрочем, можно было бы еще поспорить. Из-за надвинутого низко на глаза капюшона было сложно рассмотреть его бледное лицо, и лишь специальная нашивка на рукаве выдавала во всаднике бывалого странника – впрочем, другие в ноябре с севера и не жалуют. Высокие кованые ворота на обеих сторонах моста только из-за них и держат открытыми: никто иной при своем уме не рискнул бы ступить по старому тракту ни шагу после того, как над Ислой поднимутся туманы. Во всяком случае, все здравомыслящие люди при первой же возможности спешат попрятаться по домам и не выходить на улицу без крайней необходимости аж до холодов.
читать дальшеИтак, всадник никуда не спешил – а потому поравнялся с воротами только через четверть часа, и, оказавшись сразу же у круглой центральной площади, пустил лошадь иноходью по одной из узеньких улиц, вымощенных гладким темно-серым камнем. Они сливались в длинный запутанный лабиринт, окруженные трех- и четырехэтажными домами с высокими окнами и покатыми черепичными крышами и залитые мягким оранжевым светом – здесь освещение работало вполне исправно, несмотря на испортившуюся погоду. Наконец, из монотонного сумеречного однообразия вынырнули массивные колоны театра – они гордо держали величественный свод, белые, классические и строгие, без лепнины и излишних украшений. Здание сияло разноцветными огнями, зазывая зрителей посетить новый спектакль по книге известного писателя – под парадным входом, наверное, уже начинала собираться любопытная публика, но у боковой лестницы не было никого. То есть почти никого.
Под фонарем, забранном металлической решеткой, одиноко стояла девушка в пышном ярко-розовом платье с широким вырезом, украшенным кружевами и небольшой алой розочкой, яркой, точно свежая кровь. В ее темные волосы, небрежно собранные в высокую прическу, были легкомысленно вплетены ленты, полосатые перья и цветы, а яркая косметика и грим не позволяли сомневаться в ее профессии. Действительно, Илия была одной из молодых актрис в местной труппе, и сейчас она вышла выкурить пару сигарет перед началом представления – едва тлеющая сигарета пускала легкий желтоватый дым, вьющийся причудливыми узорами. Девушка мерзла, обнимая себя за плечи и заметно дрожа всем телом, но не спешила заходить внутрь, наслаждаясь холодом приближающейся ночи. Заметив всадника, она посмотрела на него любопытным, пронизывающим насквозь взглядом – и тот, словно почувствовав этот взгляд, остановил коня и изящно спрыгнул на мостовую, отбрасывая более не нужный капюшон и открывая свое лицо. Белоснежные волосы тут же рассыпались по плечам, не стянутые лентой, а темно-серые глаза на мгновение блеснули нелепой надеждой и отчаянным страхом – но через мгновение в них не осталось ничего, кроме вежливого любопытства.
- Вы хотели со мной поговорить, миледи?
Та критически осмотрела неожиданного собеседника – тот оказался высоким и поджарым парнем не старше тридцати лет, довольно-таки грациозным и опрятным, несмотря даже на грязь на высоких ботинках, что в приличном обществе считалось недопустимым. В этом было что-то притягательное, непонятное и заманчивое – то есть, именно такими и воспринимали странников большинство жителей городов и деревень. Слишком странными, ненадежными, но в то же время мудрыми, опытными и загадочными – можно сказать, репутация отчаянных путешественников всегда оставалась неоднозначной.
- Да. Вы иностранец, верно?
Конечно, верно, ведь во всех окрестностях Ислы никогда не жили люди с таким светлым оттенком кожи и таким необычным цветом глаз.
- Да, истинная правда. Хотя у таких, как я, не бывает одного дома – как минимум, их несколько, как максимум, весь мир служит родной обителью,- парень обаятельно улыбнулся и по-птичьи склонил голову набок, рассматривая девушку. Та, отбросив сигарету в сторону, сложила руки на груди:
- Много ли еще будет караванов в этом сезоне? Или только одиночки, вроде вас?
- Я последний.
- Да?
- Абсолютно точно. Перевалы уже трудно проходимы из-за обильных снегопадов, да и Исла…
- Да, Исла. В этом году осень началась рано, вы не находите? Впрочем, вы народ отчаянный, могли бы и попытаться…
- Нет. Мы не глупцы и пока еще высоко ценим жизнь.
Актриса тихонько фыркнула, принявшись накручивать на палец выбившуюся из прически прядь волос.
- Вы же рискнули идти через туман.
- Я – это другое дело. Я был уверен, что дойду. Впрочем, это зависит лишь от случая.
- Хм…- Илия вздохнула и прислонилось спиной к одной из колон, неожиданно сама для себя произнося никак не свойственные ей искренние и простые слова, не понимая, зачем говорит это совершенно незнакомому человеку:
- Вы хотя бы свободны. А мы тут… Как же я устала…
Девушка легко сжала виски руками в изящных белых перчатках и замолчала, собираясь с мыслями и думая о том, что время и место для откровенных разговоров было выбрано не слишком удачно, да и личность ее собеседника была не совсем сответствующей стандартным представлениям о том, с кем можно вести философские беседы. Парень тем временем легко поднялся по лестнице и оказался совсем рядом с ней, замерев у перилл и положив на них руки в тонких черных перчатках. Он казался озадаченным и задумчивым – а глаза из-за отблесков фонаря казались оранжевыми и теплыми.
- Слава, известность, богатство. Люди со всего континента съезжаются сюда, чтобы только посмотреть на вашу игру. Зачем? Почему вы выбрали именно эту жизнь? Значит, она чем-то так притягательна и заманчива?
Актриса не отвечала достаточно долго, и повисшее в воздухе напряженное молчание нарушало только громкое дыхание коня, который был рад незапланированной остановке и кратковременному отдыху. Лишь спустя несколько минут она вновь заговорила:
- Я люблю танец и люблю игру. И, конечно, хочу большой красивый дом… Несколько слуг, небольшой палисадник с цветами. Обустроить свой собственный мирок так, как хочу того только я. А так… Не знаю. Вам не понять. Наверное…
Странник тоже молчал некоторое время, обдумывая услышанное, а затем тихо проговорил:
- Как знать. Не делайте поспешных выводов – так что еще посмотрим. Простите, мне пора идти – и вам, кстати, тоже. Удачной игры. Кстати, меня обычно зовут Клим,- парень быстро сбежав вниз по ступеням и ловко запрыгнув седло, он тут же тронул поводья, и конь сорвался в резвый галоп – только цокот копыт упал на мостовую быстрой дробью. Спохватившись, Илия поспешила в гримерную – до начала представления оставалось всего лишь пару минут, и она должна была вскоре выйти на сцену.
А над рекой по-прежнему висел густой туман, плотный, словно молоко.
Клим стоял у перилл моста и смотрел на то, как солнечные лучи отражаются на темной поверхности воды, играя миллионом золотых искр. В воздухе витали тонкие ароматы цветов и почему-то ванили, громко щебетали птицы, радуясь приходу настоящей весны. Она стояла рядом – в строгом темно-сером платье со скромным кружевом, в аккуратной миниатюрной шляпке – и тоже смотрела на неспешное течение Ислы.
За прошедшие несколько месяцев они ни разу не видели друг друга, но зато узнали с первого раза. Им не о чем было говорить – разве что только молчать, и это было даже по-своему правильно. Нельзя сказать, что их короткий разговор тем давним осенним вечером слишком сильно повлиял на жизнь каждого из них, перевернув весь мир и открыв новый смысл жизни – по правде говоря, они даже не вспоминали друг о друге до этого теплого весеннего дня. Но этим теплым солнечным утром они все же встретились на мосту – у одного из резных фонарей, словно сговорившись заранее.
- Как вы провели зиму? Далеко ли были?
- Да не то, чтобы далеко – и не то, чтобы близко… То там, то тут – как подует ветер.
- Занятно... Расскажите, что нового в мире?
- Как всегда – все и ничего.
- Многому научились, многое повидали?
- Никогда нельзя постичь все на свете. Поэтому мы редко возвращаемся обратно…
- В таком случае, почему вы все же вернулись сюда?
- Все очень просто,- Клим, почти не щурясь, посмотрел на теплое и мудрое светило и улыбнулся,- Помните, я говорил, что у меня есть несколько мест, которые я привык считать своим домом? Там вот, здесь теперь одно из них. Наверное. Так что еще посмотрим…
Илия, поудобнее перехватив свой зонт, бросила быстрый взгляд на наручные часы, а затем слегка виновато улыбнулась в ответ:
- Тогда мы еще свидимся. Прошу меня простить, у меня важная встреча с… Впрочем, потом. Удачного дня.
И она ушла, оставив странника в одиночестве. А тот еще долго стоял на мосту, пока не направился быстрым шагом в сторону почтовой конторы, провожаемый ласковыми лучами солнца - в это время года на берегах Ислы обычно стояла замечательная погода.